Отгадай отрывок

[7цветик]

Барто? Или Благинина? Не уверена в правильности написания второй фамилии, имею в виду поэтессу, которая писала про "мама спит, она устала, я ее будить не стала".

[Istrinka]

Не то  Даю ещё подсказку - он к многим песням слова написал, в том числе к песням из кинофильмов.

[7цветик]

Нее, тогда я пас Больше никаких поэтов не знаю.

[Mama Cholia]

   Юрий Энтин? Он с композитором Гладковым много детских песен сочинили.

[Looking for the Sun]

Я думаю, что это Роберт Рождественский! 

[Istrinka]

Ну наконец-то! Роберт Рождественский. "Алёшкины мысли".
Looking for the Sun,  загадывайте!

[Looking for the Sun]

Из-за фонаря выскочил бездомный сирота Шарик, которого здесь изредка и скудно подкармливали, пристроился сзади на почтительный шаг и потрусил с Петей через дорогу к остановке. Перед прохожими прикидывался, да и перед собою тоже: вот, мол, и у меня хозяин есть.
Они перешли дорогу. Под навесом остановки Шарик топтался рядом, крутил хвостом и скромно посматривал вверх. Не навязывался, нет. Петя наклонился и почесал его мокрую спину. Шарик заныл от счастья.
— Ты чего такой худой? — спросил его Петя строго.
Шарик заплакал. И видно, что не из расчета, а так, растрогался.
— Дружище, взял бы, ей-богу, взял, я в тебе заинтересован, — сказал Петя громко, возложив по-оперному руки на грудь. — Но сам понимаешь: Елена Ивановна — в декрет, Инга Семеновна — из декрета…
Девушка в долгополом, очень модном пальто, сидевшем на ней как тулуп на ямщике, бочком отошла подальше. Это рассмешило.
— Взял бы, — продолжал Петя громко и душевно, — да старуха выгонит обоих… Два приблудных пса — даже для нее многовато… А ты приходи в драмкружок швейной фабрики, я дам тебе роль волкодава…
Оттого что с ним говорили так громко и ласково, сирота Шарик совсем размяк, он расстилался у Петиных ног, молотил хвостом по асфальту и закатывал глаза — то есть, по всему, находился на вершине блаженства.
— А что, швейная фабрика — это идея, — пробормотал Петя, опускаясь на корточки и бесцеремонно трепля разомлевшего пса. — А? Давай, друг, я уведу тебя из злачных мест в места трудовой славы, например к вахтеру Симкину… Довольно быть прихлебателем у искусства, пора начать здоровую трудовую жизнь… Ну пойдем, здесь не очень далеко. Давай, восстань из праха… Прекрати, говорю, валяться, как слабоумный. Пойдем!
И они пошли в сторону переулка, дружески беседуя. Последнее, что расслышала девушка в ямщицком тулупе, было:
— …И перед смертью утешусь мыслью, что устроил судьбу одной хорошей собаки.

[Looking for the Sun]

Еще кусочек оттуда же (наверное, более характерный):

Петя, который взялся уже было за чайник, оставил его на плите и, присвистнув, остановился против Нины.
— Вот те на! А я-то тешил себя надеждой, что хоть вы думаете обо мне не так скверно, как другие…
Он подвинул стул, сел против Нины близко и заглянул ей в лицо.
— Вы всерьез полагаете, что все эти адовы пятнадцать лет я всего-навсего поджидал нескольких метров на Садовой? — тихо спросил он.
— Петя, вы меня не так…
— …Эту жалкую комнату, которую, кстати, я ненавижу?.. Значит, вы все-таки чужой, непроницательный человек… Вы ничего не поняли.
— Ну, знаете! В вашей жизни и ваших намерениях черт ногу сломит!
— Да не во мне! — перебил он нетерпеливо, нервно. — Вы ничего не поняли в Анне Борисовне!
Он вскочил и заходил по мастерской, подергивая плечами, словно заставляя их расправиться.
— Пятнадцать лет бок о бок я существовал с самой Искренностью… Вы знаете, что постоянная искренность — очень редкое явление в жизни? Анна Борисовна была искренна в каждом слове. Для близких это мучительно, невыносимо. Пятнадцать лет меня обдавало печным жаром правды. Естественно, что из этой длительной, болезненной процедуры я вышел в несколько помятом и обугленном виде… — И, подавшись к Нине совсем близко, он проговорил, понизив зачем-то голос: — Старая ведьма владела огнивом жизни… Я — одураченный солдат, которого ведьма обвела вокруг пальца…
Нина откинулась на спинку стула, так ей стало не по себе от диковатого взгляда его блестящих глаз.
— Пятнадцать лет назад я счастлив был выметать мусор из этой мастерской, лишь бы жить подле нее, слушать ее. Я был околдован… Помните эту сказку — «Карлик-Нос»? — живо спросил он шепотом. — Старая ведьма завлекла мальчика, опоила, околдовала, пятнадцать лет держала в услужении и ничего, ничего не дала взамен. Даже рецепта своего лукового супа не открыла!
— Петя! Бог с вами, опомнитесь — какой луковый суп?
Он замолчал, прикрыл глаза и проговорил с усталым равнодушием:
— Впрочем, мальчик оказался совершенно бездарен. Старуху можно понять.
— Петя, вы несправедливы… Анна Борисовна… любила вас… как родного.
Он поморщился от этих пустых, ничего не значащих слов, от звука ее голоса, трезвого и энергичного даже сейчас, и сказал:
— Ах, да перестаньте, что вы знаете о родственности! Как родного! Она родного внука терпеть не могла. Она была равнодушна к единственной дочери.
— А вас любила, — вдруг тихо и твердо возразила Нина.
— Она никого не любила. Никого. Кроме собственной жизни…

[Mama Cholia]

  Дина Рубина "На Верхней Масловке".

[Looking for the Sun]

  точно!

[Mama Cholia]

   Загадываю:
 
Тут дух протянул руку и указал вдаль на зеленые луга, омываемые прозрачной голубой водой и залитые ярким солнечным светом.

— Смотри, вон Страна Дальняя, — сказал дух. Мы начали спускаться и оказались на острове. Да, то был остров, который плавал в море. Воздух вокруг был напоен ароматом тысяч роз и лилий. Слышалась дивная музыка, которую не сравнишь ни с какой музыкой на свете.

На берегу моря возвышался громадный белокаменный замок, там мы и приземлились.

Навстречу нам кто-то бежал вдоль берега. То был сам король. Стоило мне взглянуть на него, как я понял, что это мой отец-король. Я в этом ничуть не сомневался. Отец широко раскинул руки, и я бросился в его объятия…

Вот бы тетя Эдля увидела моего отца! Какой он красивый и как сверкает его шитое золотом и украшенное драгоценными камнями платье! Он был похож на отца Бенки, только еще красивее: Жаль, что тетя Эдля не видит его. Она бы сразу поняла, что отец мой не проходимец.

Но тетя Эдля говорила и правду: моя мать умерла, когда я родился. А глупые служители приюта и не подумали известить моего отца-короля о том, где я нахожусь. Он разыскивал меня долгих девять лет. Я был страшно рад, что наконец нашелся.

Я уже давно живу в Стране Дальней. Все дни напролет я веселюсь. Каждый вечер отец приходит ко мне в детскую комнату, и мы строим планеры и болтаем друг с другом.

А я расту и взрослею, и мне здесь отлично живется. Мой отец-король каждый месяц делает метку на кухонной двери, чтобы видеть, насколько я подрос.

[Mama Cholia]

  Ещё немного оттуда:
 
    Вдали за Дремучим Лесом я увидел страну, погруженную во мрак, страшный,
беспросветный мрак. Посмотришь на него и содрогнешься.
     - Что за ужасная страна! - сказал я Юм-Юму.
     -  Там начинается  Страна Чужедальняя,  - ответил  Юм-Юм.  -  Эти земли
граничат с ней.
     - Страна рыцаря Като! - воскликнул я.
     Тут Мирамис  задрожала всем телом, а огромная каменная глыба откололась
от горы и, страшно грохоча, покатилась вниз в долину.
     Да, только одного рыцаря Като надо было бояться! Очень бояться! Но  мне
не хотелось больше думать о нем.
     - В Дремучий Лес,  -  сказал я  Юм-Юму. - В Дремучий Лес -  вот куда  я
хочу!
     Тут Мирамис  заржала, и  высоко в горах гулко  отозвалось эхо. Медленно
поплыла Мирамис по воздуху  вниз,  к  освещенному луной  лесу, который рос у
подножия  гор.  А  из леса  донеслись  ответные звуки,  будто сотня  лошадей
заржала в ночи.
     Мы опускались  все  ниже  и  ниже,  покуда копыта  Мирамис не коснулись
верхушек  деревьев...  Нежно-нежно.  Мы  продолжали опускаться  меж  зеленых
ветвей. И вот мы в Дремучем Лесу.

[масюха]

Хроники Наринии?

[Mama Cholia]

   Нет, это сказка известнейшей сказочниЦЫ, по ней фильм снят совместный советско-какой-то в 80-х гг..
И, чтобы совсем вас запутать: в одной из главных ролей совсем юным снимается голливудский актёр , который сейчас известен ролью Бэтмена.(Просто меня саму очень удивил этот факт).

[масюха]

мио?