Отгадай отрывок

[Looking for the Sun]

Я сегодня
(Зачем и сама не пойму)
Улыбнулась рассеянно
Злому врагу.
А товарищу
Мелочь не в силах простить...
Обрывается здесь
Всякой логики нить.
Да, бесспорно,
Есть в логике нашей изъян:
Что прощаем врагам,
Не прощаем друзьям.

[Mama Cholia]

Современная поэтесса? Требуем подсказки, Оля!!!! 

[Looking for the Sun]

Ну.. Поэтесса 20-го века, но ее уже нет в живых. Вот другое стихотворение:

Ах, просто ли
Испить такую чашу -
Подругой гения
Вдруг стать в осьмнадцать лет?..
Наталья Николаевна,
Наташа,
И после смерти
Вам покоя нет.
Была прекрасна -
Виновата, значит:
Такое ясно каждому,
Как день.
И негодуют, сетуют, судачат
И судят - рядят
Все кому не лень.
А просто ли
Испить такую чашу?
И так ли весело и гладко
Шли
Дела у той,
Что сестры звали
"Таша"
А мы - великосветски! -
"Натали"?
... Поэта носит
по степям и хатам,
он у Емельки Пугача
"В плену".
Лишь спрашивает в письмах
Грубовато,
По- русски, по-расейски:
"Ты брюхата?" -
Свою великосветскую жену.
И на дворе на постоялом где-то
Строчит ей снова:
"Не зови, постой".
И тянутся прелестницы
К поэту,
И сам он, как известно,
Не святой…
Да, торопила -
Скоро роды снова.
Да, ревновала
И звала домой.
Что этой девочке
До Пугачева,
Когда порой
Хоть в петлю лезть самой?
Коль не любила бы -
Не ревновала.
В нее влюблялись?
В том дурного нет.
А если льстило
Быть царицей бала -
Вот криминал !
В осьмнадцать, двадцать лет!
Бледна, тонка, застенчива -
Мадонна,
Как будто бы сошедшая с холста.
А сплетни, анонимки -
Все законно:
Всегда их привлекала
Красота.
Но повторять наветы
Нам негоже.
Забыли мы,
Что уходя с земли,
Поэт просил
Наташу не тревожить -
Оставим же в покое…
Натали.

[Улыбаюсь]

Рискну предположить: Друнина?

[Looking for the Sun]

Все правильно, Жень! Загадывай!  gwcm

[Улыбаюсь]

"Эх, Додерляйна  бы сейчас  почитать!"  - тоскливо думал  я,  намыливая руки. Увы, сделать это сейчас было невозможно. Да и чем бы помог мне  в этот момент Додерляйн? Я смыл густую пену, смазал пальцы йодом.  Зашуршала чистая простыня под  руками  Пелагеи Ивановны, и, склонившись  к роженице,  я  стал осторожно  и  робко  производить  внутреннее исследование.  В памяти  у меня невольно всплыла картина  операционной в акушерской  клинике.  Ярко  горящие
электрические  лампы   в  матовых  шарах,  блестящий  плиточный  пол,  всюду сверкающие краны и приборы. Ассистент в снежно-белом халате манипулирует над роженицей, а вокруг него  три помощника-ординатора, врачи-практиканты, толпа студентов-кураторов. Хорошо, светло и безопасно.
     Здесь же я - один-одинешенек, под руками  у меня мучающаяся женщина, за нее я отвечаю.  Но  как ей нужно помогать, я не знаю, потому что вблизи роды видел  только  два раза  в своей  жизни  в  клинике,  и те  были  совершенно нормальны.  Сейчас  я  делаю исследование,  но от этого не  легче ни мне, ни роженице, я ровно ничего не понимаю и не могу прощупать там у нее внутри.
     А пора уже на что-нибудь решиться.

[zmeyika]

"Эх, Додерляйна  бы сейчас  почитать!"  - тоскливо думал  я,  намыливая руки. Увы, сделать это сейчас было невозможно. Да и чем бы помог мне  в этот момент Додерляйн? Я смыл густую пену, смазал пальцы йодом.  Зашуршала чистая простыня под  руками  Пелагеи Ивановны, и, склонившись  к роженице,  я  стал осторожно  и  робко  производить  внутреннее исследование.  В памяти  у меня невольно всплыла картина  операционной в акушерской  клинике.  Ярко  горящие
электрические  лампы   в  матовых  шарах,  блестящий  плиточный  пол,  всюду сверкающие краны и приборы. Ассистент в снежно-белом халате манипулирует над роженицей, а вокруг него  три помощника-ординатора, врачи-практиканты, толпа студентов-кураторов. Хорошо, светло и безопасно.
     Здесь же я - один-одинешенек, под руками  у меня мучающаяся женщина, за нее я отвечаю.  Но  как ей нужно помогать, я не знаю, потому что вблизи роды видел  только  два раза  в своей  жизни  в  клинике,  и те  были  совершенно нормальны.  Сейчас  я  делаю исследование,  но от этого не  легче ни мне, ни роженице, я ровно ничего не понимаю и не могу прощупать там у нее внутри.
     А пора уже на что-нибудь решиться.

ооооо а это знаю я .... эт Булгаков мой любимый писатель драматург)))) записки врача)))

[Улыбаюсь]

 
Записки юного врача, если уж быть совсем точным 
Загадывайте!

[zmeyika]

Вы помните,
Вы все, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.

Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел -
Катиться дальше, вниз.

Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был, как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.

Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму -
Куда несет нас рок событий.

Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь,
Корабль в плачевном состоянье.

Земля - корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.

Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался.

Тогда и я
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.
Тот трюм был -
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб, не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном.

Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска
В глазах усталых:
Что я пред вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах.

Но вы не знали,
Что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь,
Что не пойму,
Куда несет нас рок событий...
. . . . . . . . . . . . . . .

Теперь года прошли,
Я в возрасте ином.
И чувствую и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!

Сегодня я
В ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вам мчусь,
Каков я был
И что со мною сталось!

Любимая!
Сказать приятно мне:
Я избежал паденья с кручи.
Теперь в Советской стороне
Я самый яростный попутчик.

Я стал не тем,
Кем был тогда.
Не мучил бы я вас,
Как это было раньше.
За знамя вольности
И светлого труда
Готов идти хоть до Ла-Манша.

Простите мне...
Я знаю: вы не та -
Живете вы
С серьезным, умным мужем;
Что не нужна вам наша маета,
И сам я вам
Ни капельки не нужен.

Живите так,
Как вас ведет звезда,
Под кущей обновленной сени.
С приветствием,
Вас помнящий всегда
Знакомый ваш

[Looking for the Sun]

Сергей Есеееенин!

[zmeyika]

Сергей Есеееенин!

дададада!!!!!! стихи у него шикарные)))))

[Looking for the Sun]

     Мари Лоран опустилась в глубокое кожаное кресло.
     Пока профессор ####  вскрывал  конверт  и  читал  письмо,  она  бегло осмотрела кабинет.
     Какая мрачная комната! Но заниматься здесь хорошо: ничто не отвлекает внимания.  Лампа  с  глухим  абажуром  освещает  только  письменный  стол, заваленный  книгами,  рукописями,  корректурными  оттисками.   Глаз   едва различает солидную мебель черного дуба.  Темные  обои,  темные  драпри.  В полумраке поблескивает только золото тисненых переплетов в тяжелых шкафах. Длинный маятник старинных стенных часов движется размеренно и плавно.
     Переведя взгляд на ####, Лоран невольно  улыбнулась:  сам  профессор целиком  соответствовал  стилю  кабинета.  Будто  вырубленная   из   дуба, тяжеловесная, суровая фигура Керна  казалась  частью  меблировки.  Большие очки в черепаховой оправе напоминали два циферблата часов.  Как  маятники, двигались его глаза серо-пепельного цвета, переходя со  строки  на  строку письма.  Прямоугольный  нос,  прямой  разрез  глаз,  рта   и   квадратный, выдающийся вперед подбородок придавали лицу вид стилизованной декоративной маски, вылепленной скульптором-кубистом.
     "Камин украшать такой маской", - подумала Лоран.
     - Коллега Сабатье говорил уже о вас.  Да,  мне  нужна  помощница.  Вы медичка? Отлично. Сорок франков  в  день.  Расчет  еженедельный.  Завтрак, обед. Но я ставлю одно условие...
     Побарабанив сухим пальцем по столу, профессор #### задал  неожиданный вопрос:
     - Вы умеете молчать? Все женщины болтливы. Вы женщина - это плохо. Вы красивы - это еще хуже.
     - Но какое отношение...
     - Самое близкое. Красивая женщина - женщина вдвойне. Значит,  вдвойне обладает и женскими недостатками. У вас может быть  муж,  друг,  жених.  И тогда все тайны к черту.

[Tania2011]

 Александр Беляев "Голова профессора Доуэля"

[Looking for the Sun]

Да! Загадывайте!  jgdb

[Tania2011]

Дело в том, что Седрик, как мы уже заметили, был в дурном настроении. Леди Ровена, ездившая к вечерне в какую-то отдалённую церковь, только что вернулась домой и замешкалась у себя, меняя платье, промокшее под дождём. О Гурте не было ни слуху ни духу, хотя давно уже следовало пригнать стадо домой. Между тем времена стояли тревожные, и можно было опасаться, что стадо задержалось из-за встречи с разбойниками, которых в окрестных лесах было множество, или нападения какого-нибудь соседнего барона, настолько уверенного в своей силе, чтобы пренебречь чужой собственностью. А так как большая часть богатств саксонских помещиков заключалась именно в многочисленных стадах свиней, особенно в лесистых местностях, где эти животные легко находили корм, то у Седрика были основательные причины для беспокойства.

Вдобавок ко всему этому наш саксонский тан соскучился по любимому шуту Вамбе, который своими шутками приправлял вечернюю трапезу и придавал особый вкус вину и элю. Обычный час ужина Седрика давно миновал, а он ничего не ел с самого полудня, что всегда способно испортить настроение почтенному землевладельцу, как это нередко случается даже и в наше время. Он выражал своё неудовольствие отрывистыми замечаниями, то бормоча их про себя, то обращаясь к слугам, чаще всего к своему кравчему, подносившему ему для успокоения время от времени серебряный стаканчик с вином.