Отгадай отрывок

[Kristya]

Загадаю кое-что посложнее  
Тоже одно из моих любимых.
Видом брат  Вильгельм  мог  запомниться  самому  рассеянному  человеку.
Ростом выше обыкновенного,  он казался еще выше из-за худобы. Взгляд острый,
проницательный. Тонкий,  чуть крючковатый нос сообщал  лицу настороженность,
пропадавшую  в  моменты  отупения,  о  коих  скажу  позже.  Подбородок также
выказывал сильную волю, хотя длиннота лица, усыпанного веснушками <...>  могла означать и
неуверенность  в  себе,  застенчивость.  Со  временем я  убедился:  то,  что
казалось  в нем  нерешительностью, было  любопытством и только любопытством.
Однако сперва  я  не умел  ценить этот дар, считая его проявлением  душевной
развращенности. Тогда как в разумную душу, думал я, любопытству нет доступа,
и она питается лишь истиной,  которая, как я был убежден, узнается с первого
взгляда.
     Меня,  мальчишку, сразу поразили клочья желтоватых волос,  торчавшие  у
него в ушах, и густые светлые брови. Он прожил  весен  пятьдесят и,  значит,
был  очень  стар. Однако  телом не ведал  устали, двигаясь с проворством, не
всегда  доступным  и  мне. В периоды  оживления его  бодрость  поражала.

[Улыбаюсь]

Ой, что-то такое знакомое... 

[Kristya]

В отрывке много подсказок  брат Вильгельм... повествование от имени мальчика... Там они еще по монастырям ездили...

[Kristya]

Ну чего, не угадывается?  
И все-таки я уверена, что вы читали этот роман. Или хотя бы смотрели фильм по нему.
вот кадр из него

[Улыбаюсь]

Не, я - пас...

[midori]

Это "Имя розы", фильм смотрела, а вот книгу не читала

[midori]

Это отрывок рассказа, но назовите хотя бы автора, я думаю он легко угадывается

"...Наконец  в  дверь  постучали  -  резко,  уверенно.  Проезжий   вошел.
Ослепленный светом, он с  минуту  стоял  на  пороге,  так  что  все  имели
возможность рассмотреть его. В своей полярной меховой одежде  он  выглядел
весьма живописно: шесть футов роста, широкие  плечи,  могучая  грудь.  Его
гладко выбритое лицо раскраснелось от  мороза,  брови  и  длинные  ресницы
заиндевели. Расстегнув свой капюшон из волчьего меха, он стоял, похожий на
снежного короля, появившегося из мрака ночи. За  вышитым  бисером  поясом,
надетым поверх куртки, торчали два больших кольта и  охотничий  нож,  а  в
руках, кроме  неизбежного  бича,  было  крупнокалиберное  ружье  новейшего
образца. Когда он подошел ближе, то, несмотря на  его  уверенный,  упругий
шаг, все увидели, как сильно он устал. ..."

[Улыбаюсь]

Джек Лондон?

[midori]

Конечно!!!
Загадывай!

[Улыбаюсь]

Корабль так глубоко засел в песке, что нечего было и думать стащить его с мели. Нам оставалось одно: позаботиться о спасении собственной жизни. У нас были две шлюпки. Одна висела за кормой; во время шторма ее разбило и унесло в море. Оставалась другая, но никто не знал, удастся ли спустить ее на воду. А между тем размышлять было некогда: корабль мог каждую минуту расколоться надвое.
      Помощник капитана бросился к шлюпке и с помощью матросов перебросил ее через борт. Мы все, одиннадцать человек, вошли в шлюпку и отдались на волю бушующих волн, так как, хотя шторм уже поутих, все-таки на берег набегали громадные волны и море по всей справедливости могло быть названо бешеным.
      Наше положение стало еще более страшным: мы видели ясно, что шлюпку сейчас захлестнет и что нам невозможно спастись. Паруса у нас не было, а если б и был, он оказался бы совершенно бесполезным для нас. Мы гребли к берегу с отчаянием в сердце, как люди, которых ведут на казнь. Мы все понимали, что, едва только шлюпка подойдет ближе к земле, прибой тотчас же разнесет ее в щепки. Подгоняемые ветром, мы налегли на весла, собственноручно приближая свою гибель.
      Так несло нас мили четыре, и вдруг разъяренный вал, высокий, как гора, набежал с кормы на нашу шлюпку. Это был последний, смертельный удар. Шлюпка перевернулась. В тот же миг мы очутились под водой. Буря в одну секунду раскидала нас в разные стороны.

[midori]

Похоже на Робинзон Крузо

[Улыбаюсь]

Он самый. Загадывай!

[midori]

Вот, кажется известное:

Ты - женщина, ты - книга между книг,
Ты - свернутый, запечатленный свиток;
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг.

Ты - женщина, ты - ведьмовский напиток!
Он жжет огнем, едва в уста проник;
Но пьющий пламя подавляет крик
И славословит бешено средь пыток.

Ты - женщина, и этим ты права.
От века убрана короной звездной,
Ты - в наших безднах образ божества!

Мы для тебя влечем ярем железный,
Тебе мы служим, тверди гор дробя,
И молимся - от века - на тебя!

[ivanna2002]

Это Валерий Брюсов... Посвящение Женщине)

[midori]

Ирочка
Давай, поиграй с нами!