Поболтаем "ни о чём"?

[стася]

И вдруг фараон услышал женский голос:
— Ступай-ка, баловник, домой, пора на
молитву.
— Сейчас! Сейчас! — ответил детский
голосок.
Повелитель посмотрел туда, откуда
доносились голоса, и увидел убогую
мазанку писца на скотном дворе.
Хозяин ее при свете заходящего солнца
кончал свою дневную запись, жена его
дробила камнем пшеничные зерна, чтобы
испечь лепешки, а перед домом, как
молодой козленок, бегал и прыгал
шестилетний мальчуган, смеясь неизвестно
чему.
По-видимому, его опьянял полный
ароматов вечерний воздух.
— Сынок, а сынок! Иди же скорей,
помолимся, — повторяла женщина.
— Сейчас! Сейчас! — отвечал мальчуган,
продолжая бегать и резвиться.
Наконец мать, видя, что солнце начинает
уже погружаться в пески пустыни,
отложила свой камень и, выйдя во двор,
поймала шалуна, как жеребенка. Тот
сопротивлялся, но в конце концов
подчинился насилию. А мать втащила его
в хижину и посадила на пол, придерживая
его, чтобы он опять не убежал.
— Не вертись, — сказала она. — Подбери
ноги и сиди смирно, а руки сложи и
подними вверх. Ах ты, нехороший ребенок!
Мальчуган знал, что ему не отвертеться от
молитвы, и, чтобы поскорее вырваться
опять во двор, поднял благоговейно глаза
руки к небу и тоненьким, пискливым
голоском затараторил прерывающейся
скороговоркой:
— Благодарю тебя, добрый бог Амон, за то,
что ты сохранил отца от бед, а маме дал
пшеницы на лепешки… А еще за что? За то,
что создал небо и землю и ниспослал ей
Нил, который приносит нам хлеб. Еще за
что? Ах да, знаю! И еще благодарю тебя за
то, что так хорошо на дворе, что растут
цветы, что поют птички и что пальма
приносит сладкие финики… И за то
хорошее, что ты нам подарил, пусть все
тебя любят, как я, и восхваляют лучше,
чем я, потому что я еще мал и меня не
учили мудрости. Ну, вот и все…
— Скверный ребенок! — проворчал писец,
склонившись над своей дневной записью.
— Скверный ребенок! Так небрежно
славишь ты бога Амона!
Но фараон в волшебном шаре увидел
нечто совсем другое. Молитва
расшалившегося мальчугана жаворонком
взвилась к небу и, трепеща крылышками,
поднималась все выше и выше, до самого
престола, где предвечный Амон, сложив на
коленях руки, углубился в созерцание
своего могущества.
Молитва вознеслась еще выше, до самых
ушей бога, и продолжала петь ему
тоненьким детским голоском: «И за то
хорошее, что ты нам подарил, пусть все
тебя любят, как я…»
При этих словах, углубившийся в
самосозерцание бог, открыл глаза, и из них
пал на мир луч счастья.

[A-Gusew]

Раньше солнце светило сверху, внутри и снаружи. Было мощью дланей, страстью уст оно было.
Свой дом был у человека, своя земля и свое на этой земле место.
Потом... пришли племена иные, имевшие душу, но взвешивавшие злато. Они научили нас жить по-другому. И зажили мы с епископами, казематами и солдатами. И поняли, что одно дело - добро, и совсем другое - зло! И что горе - это не горе, а мука - это не мука... И что всеобщее счастье ждет нас в каком углу неба...

[Асся]

Остается вопрос, кто такой Амон..

[A-Gusew]

.........
Молитва вознеслась еще выше, до самых
ушей бога, и продолжала петь ему
тоненьким детским голоском: «И за то
хорошее, что ты нам подарил, пусть все
тебя любят, как я…»
При этих словах, углубившийся в
самосозерцание бог, открыл глаза, и из них
пал на мир луч счастья.

Стася, откуда эта прелесть? Это чье?

[A-Gusew]

Остается вопрос, кто такой Амон..

Эх... Ассенька-Ассенька... Вы уже спите

[Асся]

Остается вопрос, кто такой Амон..

Эх... Ассенька-Ассенька... Вы уже спите

Эх.. Сашенька .. так и до эзотерики недалеко

[A-Gusew]

Остается вопрос, кто такой Амон..

Эх... Ассенька-Ассенька... Вы уже спите

Эх.. Сашенька .. так и до эзотерики недалеко

Не, далеко Мне чисто по звучанию эзотерика эротику напоминает

[Асся]

святой Иоанн Лествичник называет молитву матерью, царицею, источником всех добродетелей, очищением грехов, преградою скорбей, победным торжеством, ходатаицею духовных дарований, просвещением ума, отсечением отчаяния, укреплением надежды, уничтожением печали и другими похвальными именами.


Для нас необходимо знать лишь то, что молитва только тогда имеет все сии свойства, когда она бывает угодна Богу. Ибо нередко молитва бывает не только неугодна Богу, но и богопротивна

[Асся]

В период Нового царства жречество Амона-Ра сосредоточило в своих руках огромное богатство и влияние.

[Асся]

"Бога я действительно не видел. Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил».

Святитель Лука (а также хирург Войно-Ясенецкий)

[стася]

@A-Gusew,  это отрывок из книги Болеслава Пруса " Фараон "

[A-Gusew]

Стася, спасибо большое!
Мне стыдно - но не читал...

[A-Gusew]

святой Иоанн Лествичник называет молитву матерью, царицею, источником всех добродетелей, очищением грехов, преградою скорбей, победным торжеством, ходатаицею духовных дарований, просвещением ума, отсечением отчаяния, укреплением надежды, уничтожением печали и другими похвальными именами.


Для нас необходимо знать лишь то, что молитва только тогда имеет все сии свойства, когда она бывает угодна Богу. Ибо нередко молитва бывает не только неугодна Богу, но и богопротивна

Я думаю, что Богу угодна любая молитва, когда его благодарят за содеянное им благо, а не вешают на него "ошибки" людей - болезни, хвори, "кармы" и т.д...

[lewinirina]

Тем, кто стремится стать "святее всех святых", нелишне было бы сейчас прочесть последние страницы темы  "Жесть, как она есть" - узнать, ЧТО творят с детьми некоторые "служители Церкви".

[Асся]

Я читала "Фараон" Пруса, но мне показалось, что это произведение о фараоне - воине, который родился не в свое время и его не понимало его окружение царедворцев и даже мать.


Вот из того же произведения:

Мери-Амон-Рамсес! — спросил жрец. — Ты нашел человека, молитва которого доходит до престола предвечного?
— Да, — ответил фараон.
— Кто же он? Князь, воин или пророк? Или, может быть, простой отшельник?
— Это маленький шестилетний мальчик, который ни о чем не просил Амона, а только за все благодарил.

— А ты знаешь, где он живет? — спросил халдеянин.

— Знаю. Но я не хочу пользоваться силой его молитв. Мир, Бероэс, это огромный водоворот, в котором люди кружатся, как песчинки, а кружит их несчастье. Ребенок же своей молитвой дает людям то, чего я не в силах дать, — короткий миг забвения и покоя… Забвения и покоя… Понимаешь, халдеянин?

Бероэс молчал...